Почему, спросите вы. А потому, что люди не хотят волноваться, переживать — в том числе из-за утраты близких (вспомним джексоновского "Хоббита" — как раз в тему: — Трандуил, о, Трандуил, ну почееемууу у меня так болит сердце?! — А ты хотела б, чтоб НЕ болело, да?.. *мрачный смайл*)

Ну а то, что человеческая личность ≠ нечто неповторимое — это не хорошо и не плохо, это всего лишь факт. Вот только... неплохо бы помнить, друг-писатель: когда ты убиваешь людей в книге — ты убиваешь их на самом деле. Книга — не просто "повод для размышлений", как утверждают многие; это в какой-то мере "слепок" с реальной жизни. А если думаешь иначе — тогда и писать-то незачем.

...Впрочем, несмотря на вышесказанное, надо жить дальше.

То другое дело, конечно, что это все страшные банальности. Почти такие же нелепо-наивные, как "пародирование" известного сериала. По мне, они не делают книгу более интересной в идейном плане.

Но в эмоциональном... действительно, может зацепить.

(М-да. А ведь это я, собственно, ничего о самой книге и не сказал! Но больше добавить не получится — все, что мог бы, неминуемо окажется или пересказом ее сюжета, или пересказом классических эпизодов "Трека", или и тем и другим сразу. Скальци проявил себя с неожиданной стороны, написав о-очень странный и нетипичный роман — как для автора НФ-боевиков. Но это, в принципе, даже неплохо...)

И вместе с тем — УЖАСНАЯ книга, чуть не доконавшая меня за те (казалось) бесконечные недели, что я пытался преодолеть сложное словесное плетение, запутанный узор, по-муркоковски сюрреалистичный, абсурдный и "мозговыносящий". Очень трудная, неординарная вещь, вся построенная на тонких материях, неуловимых подтекстах и "флюидах". Либо вы чувствуете так же, как автор (т.е., еще до прочтения "настроены" на одну "волну" вместе с ним) — либо эта книга будет для вас, так сказать, мимо кассы"

И вместе с тем — УЖАСНАЯ книга, чуть не доконавшая меня за те (казалось) бесконечные недели, что я пытался преодолеть сложное словесное плетение, запутанный узор, по-муркоковски сюрреалистичный, абсурдный и "мозговыносящий". Очень трудная, неординарная вещь, вся построенная на тонких материях, неуловимых подтекстах и "флюидах". Либо вы чувствуете так же, как автор (т.е., еще до прочтения "настроены" на одну "волну" вместе с ним) — либо эта книга будет для вас, так сказать, мимо кассы: с ходу и не врубишься, кто они такие — описываемые в ней люди? Что за мир, в котором они живут? "On his way to his cabin he saw a movement high up where fronds were thinnest and the moonlight was turned to pale jade -- some sort of owl. Its eyes were huge and full of hope. Если не напрячь мозги и не сообразить вовремя, что "hope" — это в данном случае "голод", то потерян будет смысл целого абзаца.

"Почти сразу же, сойдя на берег, они наткнулись на оружие, потерянное жителями топей и занесенное далеко-далеко в камыши течением красочного потока. Сэм никогда еще не видал настоящего "Оливетти РР6", и держал его в руках бережно, как сокровище, изрядно удивляя этим Розу" ( далее следуют описания действий Сэма: вот он "нагнулся, чтобы поднять пистолет" — "земля сотряслась, вокруг внезапно заклубились облачные пейзажи" — а еще там, знаете, на заднем плане пролетали где-то птицы). Можно было бы сказать, что ММ вместе со своими героями постоянно рефлексирует над любой мелочью, но проблема в том, что тут и рефлексировать-то особо не над чем! Просто — такой стиль. Тягучий, ужаасно меедленный, до невозможности. Всякая подробность нужна и важна, даже если от нее в сюжете толку — ноль.

В то же время — ключевые сведения о вселенной Первого и Второго Эфира (например — что здесь белая раса стала эксплуатируемой, а цветные доминируют; или — что обитатели этой странной Земли, так похожей и непохожей на нашу, научились использовать как источник энергии... пигменты) — в общем, все эти важные д\сюжета вещи подаются как нечто второстепенное, само собой разумеющееся. Ну, а мелкие переживания типа "он так хотел ее, а она его — не очень" растянуты на десятки страниц. Очевидно, для автора ВСЕ они значимы одинаково — ММ не отделяет главное от сиюминутного. Я лично знаю только одну притчу (не постмодернистскую еще, хотя в какой-то мере уже предвещающую), которая была написана именно так, с предельным вниманием к быстро преходящим чувствованьицам: это — "Петербург" Белого. (И да, сравнение Муркока с классиком Серебряного века — на самом деле вовсе не странное, т.к. у Майкла, кроме "галимой фэнтезятины", серьезных и умных книг хватает).

В центре повестования — история двух авантюристов: Джека Караказьяна (египетского мистика с армянской фамилией, азартного игрока и вершителя судеб миров), а также его друга Сэма Оукенхерста (человека, не боящегося ни боли, ни смерти — благодаря своему странному духовному сродству с киборгами Нью-Орлеана:

"Кровь вскипала в жилах, когда он вспоминал те долгие, мучительные ритуалы в закрытом боксе: ожидания, связанные с инициацией, обучение искусству быть соблазнённым".

"Внешность его была так искажена, что и не узнать. Тонкие кости — сломаны и восстановлены, затем опять сломаны, и опять восстановлены, причем каждый раз добавлялся — не то наращивался — новый слой кости, пока они не стали вдвое больше своей первоначальной длины. Лицо было предметом многих эксцентричных хирургических операций, вернее, обрядов; сейчас оно имело чудовищный вид изуродованной временем морды мертвого козла, однако сохраняло своеобразную печальную красоту, которая, как знал Джек, была в характере его друга". Также стоит упомянуть присоединившуюся к ним княжну Розу фон Бек — красивую, смелую молодую женщину, тоже в душе авантюристку ("Ее кожа напоминала изящные, деликатной формы лепестки, мягко наложенные поверх прочного скелета"). Все трое ищут вход во вселенную, имя которой — Грааль; оттуда можно проникнуть во Второй Эфир, и — на зависть всем современным геймерам — принять участие в большой РПГ, называемой "война среди ангелов". Как знать, возможно, три молодых человека сумеют научить бесстрастных ангелов любви...

И — параллельно с этой историей — идут вставные новеллы: декадентские, изящные, во многом — лишенные смысла виньетки, стилизованные под "палп"-чтиво времен Золотого века фантастики: бравые корсары Второго Эфира, напоминающие героев третьесортной космооперы, совершают подвиги, летая туда-сюда на своих "живых кораблях" (привет Наташе Осояну, тем более, что и тут есть сходство кораблей с рыбами). Театр абсурда — как он есть; даст сто очков вперед тем же "Танцорам". "Его гранитные плечи", "ее голова, почти полностью состоявшая из сырого мяса — только вместо глаз были угли"... Муркок, собственно, и не скрывает своих намерений жОстко простебать читателя. Когда доходит до сути, он открытым текстом признается: пиратка Бегг и ее команда — не более чем герои комиксов, популярных в Первом Эфире. То другое дело, что некоторые люди в эти комиксы верят, и всерьез считают, что наша обычная жизнь может повлиять на войну Хаоса с Сингулярностью. А также — поможет победить зловещего Праотца Насекомых (the Original Insect — тут, похоже, какая-то отсылка к "Повелителю мух" Голдинга. А может, и нет; не знаю). Словом, многие верят в корсаров Второго Эфира. Ну и, как известно, каждому воздастся по вере его...

"И снова многие деревья уже сбросили листву. Сквозь их остовы в жемчужном небе виднелась бледная розово-золотая волна, показывавшая положение солнца. На фоне этого холодного, мягкого света каждое дерево было видно в деталях, и казалось — у любой ветки свои, неповторимые черты" (То, что я перевел как "волна" = wash. Ну вот как это перевести точнее? Струя, поток? След? А буквально-то будет вообще — "замыв"... Ох, Майкл, чтО же ты вытворяешь со своим родным языком!..)

"Двое плыли по поверхности большого золотого Блика, всматриваясь в его чистый цвет, словно и в самом деле могли уловить взглядом ту райскую действительность, которую она [= Колинда] расписывала.

Она скользнула за край [лодки] и, по-своему неповторимым рывком, прошла под ее дном, дабы, покоясь на прочном лоне золотого света, улыбнуться ему и продемонстрировать: для страха нет повода. Все такая же красивая, такая же совершенная, как этот цвет. Затем она поуютнее расположилась на мелководье, среди кувшинок, ряски и мокрых листьев.

-- Пойдем, Джек. Не мучь меня больше, любимый. Мы отправимся прямо сейчас. Но если ты останешься -- я не вернусь.

Напуганная тем, что сочла трусостью с его стороны, она нырнула внутрь Блика... отказываясь глядеть на Джека Караказьяна, оплакивавшего свою невезучесть, свою неспособность проникнуться этим кратким мигом, свой стыд и не забытые до сих пор сновидения... Свою нежданную потерю".

Казалось бы — уж куда глубже?.. Все как у Аберкромби (недаром же его называют гением современной литературы): "Никто не получает того, что заслужил". Но Муркок слишком легко относится к таким потрясающим психологическим находкам — он жонглирует собственными измышлениями, балуется, долго не задерживая внимание только на них. Боль, скорбь, тяжесть — и в то же время дешевенький фантбоевик; как сказал Роман Фомин в своем предисловии к другой книге ММ, это все — "смесь элитарности с попсовостью"; именно так — смесь. А не одно под видом другого (как, например, мы часто видим у Акунина).

Но Джек Караказьян — как бы трудно ему ни было преодолеть свою слабость — все-таки входит, вместе с друзьями, в сокровенный мир, имя которому — Грааль (конечно, право попасть в него окупается большой кровью; отсюда, собственно, и название романа. Не будем забывать, что San-Greal в эзотерической литературе часто трактуется как sang real, т.е., настоящее кровопролитие). Только не пожалев себя, можно спасти всех, и любимую тоже.

(А для русского читателя слово blood еще и звучит каламбурно — приобретая второй смысл: — Бл%д#, Муркок, ну сколько можно-то!.. Сил нет последние страницы "домучивать").

Пока главные герои ищут Второй Эфир, в первом тоже происходит много всего, что им потом придется расхлебывать, и не раз. Вот страшный недочеловек Поль Минкт (лицо его вечно остается скрыто визором, представляющим карту Штатов, только — изваянную в металле). Вот мрачные machinoix (как бы это поточнее перевести... киборги, что ли?..), исповедующие культ боли и мерзости (я уже приводил цитату про изломанные кости) — но, когда доходит до дела, вдруг обнаруживается, что лучше они, чем жадный, одурманенный опиумом богатей. Разумеется, те, кто знаком с творчеством позднего Муркока (в частности, с романом 2001 года "Дочь Крадущей сны") догадаются, кто такой этот Минкт: в нем легко узнать вечного врага многих муркоковских героев. Как сам автор охарактеризовал его, "Вечного Хищника" (" -- Все, что делаю, я делаю ради лучшего, более стабильного, более предсказуемого будущего. Веришь в такое будущее – добро пожаловать в наши ряды, будем сражаться бок о бок. -- Твоя ложь слишком откровенна, чтобы я мог поверить в искренность твоих нынешних речей. Ты на самом деле желаешь одного – сожрать нас всех с потрохами. Твоя любовь к Порядку – не что иное, как присущая безумцам одержимость чистотой и аккуратностью. Это не гармония. Это не Порядок в истинном смысле!")

В отличие от него, герои Муркока (которые не просто симпатичны автору -- он откровенно любуется их душевной красотой, силой и выдержкой!)... так вот, герои Муркока -- например, тот же Караказьян -- прекрасно понимают: в мире нет Порядка. Человечество возникло случайно; но в том, что оно существует, все-таки есть некая целесообразность. Придумать мотивировку, "зачем" мы живем, можно; суть в том, что -- БЕЗ всяких оправданий и мотивировок -- жизнь весьма сто'ящая штука. Осознание этого = осознание, что Бог есть. (Хотя Его, конечно же, нет). "I'm feeling it, Sam".

На этом, пожалуй, и следует подвести черту. "Второй Эфир" сейчас востребован нашим читателем — гл. обр. потому, что совершенно неизвестен ему. Не исключаю, что, ознакомившись с этой книгой поближе (если КК "Фантастика" все-таки издаст), многие будут испуганы ее необычностью и экзотичностью. Но поверьте — это стоящее чтение.

ПЕРСЕЙ:

Вот несчастье, вот беда,
Дичи нету и следа!
Не зарезать ли Медузу -
Хошь какая, да еда.
А вообче-то говоря,
Их, Медуз, ругають зря,
Ведь сушеная Медуза
Не хужее сухаря!

МЕДУЗА:

Не твори, Персей, разбой,
А возьми меня с собой:
Как внесешь меня в светлицу -
Стану я твоей судьбой.
Буду шить, стирать, варить,
За обиды не корить,
И штаны табе утюжить,
И богов за нос водить!..